Факт 9. Когда Иван Грозный, разгневанный событиями затянувшейся Ливонской войны, начал очередную волну кровавых репрессий, митрополит Филипп Колычев пытался его образумить, но самодержец в итоге лишь начал избегать личных встреч с ним.

Митрополит Филипп отказывается благословлять Ивана Грозного. Митрополит Филипп (Колычев) Ивану Грозному: Государь, перестань творить богопротивные дела. Митрополит Филипп происходил из младшей ветви старомосковского боярского рода Колычевых, начальные страницы истории которого тесно связаны с борьбой московских князей за объединение Руси. Факт 9. Когда Иван Грозный, разгневанный событиями затянувшейся Ливонской войны, начал очередную волну кровавых репрессий, митрополит Филипп Колычев пытался его образумить, но самодержец в итоге лишь начал избегать личных встреч с ним.

Что означает выражение «филькина грамота» и причем здесь Иван Грозный

Филипп II обличает Ивана Грозного. 22 марта 1568 Митрополит Филипп (Колычев) обратился с обличительной речью к царю Иоанну IV Грозному. Митрополитом поставили игумена Соловецкого монастыря Филиппа, в миру Федора Степановича Колычева. Колычевы Рудак и Иван Умной окольничие Ивана Грозного. Противостояние царя Ивана Грозного и митрополита Филиппа по-разному представлено как в 6-ти известных редакциях Жития, так и в памятниках исторических.

Интересные факты о Филиппе Колычёве

Так Хлызневы оказались в государеве дворе. Целая группа Колычевых, верных централизаторской политике московского правительства, в середине XVI в. Рудак-Колычев к концу 1540 г сделался уже окольничим1079. Последний раз в источниках он упоминается в начале 1550 г. После того, как этот князь был «пойман», Ивана Умного подвергли торговой казни1081. Однако вскоре, в 1542 г. К концу 1547 г.

В марте 1549 г. О его пребывании в Кириллове монастыре с раздражением вспоминал Иван Грозный в своем послании кирилловскому игумену Козьме 1573 г. Двое сыновей Ивана Умного стали видными деятелями уже в годы опричнины. Их биография хорошо изучена В. В 1547 г. Получение им боярского чина в канун опричнины 1562 г.

Умного к царю: после учреждения опричнины Ф. Умной входит в состав ведущих деятелей государева удела. Последний раз Умный упоминается в источниках 1571—1572 гг. Последний раз он упоминается в апреле 1574 г. Близость некоторых из них к дому Андрея Старицкого и их проновгородские симпатии влекли для них не раз тяжелые последствия. Политика московского правительства в XVI в.

Именно в этом нужно видеть характерные черты перипетий политической борьбы в XVI в. Колычевы в годы опричнины разделили судьбу многих дворянских фамилий: те из них, которые были особенно близки к мнительному и жестокому монарху, в конечном счете заплатили дорогой ценой за дни фавора. Ни о каком специальном истреблении членов колычевского семейства не может идти речи. В разное время гибли те Колычевы, которых грозный царь подозревал в близости к опальным вельможам. Опричные казни коснулись их выборочно. По данным синодиков, погибло всего 11 Колычевых1093.

Этим, конечно, дело не ограничивалось. Сюда кроме митрополита Филиппа нужно добавить Ивана Борисовича Хлызнева, о казни которого писал Курбский, сообщая, что вместе с ним погибло около 10 Колычевых1094. Отождествляя Ивана Борисовича с племянником Филиппа Колычева Венедиктом упоминавшемся в синодиках , Леонид находит в рассказе Курбского ошибку1095. Боде-Колычев заметил, что Венедикт не мог быть убит, как Иван Борисович, при жизни митрополита Филиппа, ибо упоминается еще в 1573 г. Сам Боде-Колычев склонен отождествлять «Ивана Борисовича» с другим племянником Филиппа — Петром1096, и это явное недоразумение. Речь должна идти о совершенно конкретном лице — И.

В житии митрополита Филиппа говорится о казни М. Колычева, «брата его от родных», после низложения митрополита в 1568 г. Лобановым, некоторые исследователи Леонид и М. Боде-Колычев усматривали в тексте жития ошибку, ибо Лобанов приходился не братом, а дядей Филиппу. Поэтому рассказ жития, по их мнению, не мог относиться к Михаилу Ивановичу. Они считают, что в житие вкралась ошибка и имя казненного родственника должно быть изменено в соответствии с рассказом Курбского о гибели Ивана Борисовича Колычева1099.

Действительно, и в рассказе Курбского, и в житии говорится о посылке Филиппу головы казненного родственника. Но нет оснований считать, что в житие вкралась ошибка. О казни Михаила Ивановича Колычева согласованно говорят три независимых друг от друга источника: Таубе и Крузе, синодики и Курбский, что дает гарантию достоверности этого факта. С Михаилом Ивановичем, очевидно, погибли его дети, а также бездетные двоюродные братья Иван и Василий Андреевичи1100. Казнен был, действительно, Михаил Иванович, но не Лобанов, а сын И. Хромого, приходившийся троюродным братом митрополиту Филиппу.

Но, скорее всего, это — обычная для Шереметевского списка неточность. Последнее сведение о М. Колычеве отнесено к июню 1568 г. Возможно, что они также погибли с Михаилом в связи с делом митрополита Филиппа. По Таубе и Крузе, М. Колычев погиб в тот же день, что и И.

Федоров — 11 сентября 1568 г. А именно в сентябре 1568 г. Узнав по слухам о страшной казни одного из родственников митрополита Филиппа, Курбский ошибочно отнес это сведение не к М. Колычеву, а к И. Хлызневу, который, как ему стало известно, также погиб в 1569 г. С делом митрополита Филиппа могла быть связана загадочная судьба трех братьев Немятых Юрия, Афанасия и Ивана , а также внуков Г.

Носа Колычева — Алексея и Григория, сошедших с исторической сцены в 1568—1570 гг. Веселовский считает, что бездетные племянники Филиппа Венедикт и Петр погибли в связи с низложением их дяди1104. Это предположение может быть принято только для Петра1105, но для Венедикта не подтверждается, ибо он упоминается еще в источниках 1573—1576 гг. Их братья — новгородские помещики — хорошо известны источникам 70-80-х годов. О самих Тимофее и Андрее уже в 60-70-х годах упоминаний не сохранилось1108. Последний из Колычевых, о насильственной смерти которого сообщают источники, Василий Иванович Умный погиб не ранее 1575 г.

Итак, каких-либо специальных гонений на Колычевых в годы опричнины не было1110. Некоторые из их обширной семьи входили в гвардию телохранителей Ивана IV после марта 1573 г. Значительное число Колычевых несло обычную службу с новгородских и московских поместий. Неизвестно, пострадал ли кто-либо из старшей ветви Хлызневых, т. Из остальных же ветвей колычевского рода гибли, как правило, отдельные представители в связи с совершенно различными обстоятельствами. Дело митрополита Филиппа было только одним из них.

Автор этого памятника жил в конце XVI в. Он происходил из среды соловецких монахов, был очевидцем перенесения «мощей» митрополита Филиппа в Соловецкий монастырь 1591 1114. Да и писал житие он, вероятно, в 90-х годах XVI в. Клерикальная тенденциозность повествования чувствуется в каждой строке жития, но впечатления людей, перед глазами которых произошло драматическое столкновение царя и митрополита, переданы обстоятельно и живо1116. Второй источник, к которому мы будем обращаться в дальнейшем не раз, — Соловецкий летописец — по составу еще более сложен. Не все сведения летописца могут быть признаны достоверными, многие из них позднейшего происхождения и заимствованы, вероятно, из актового материала упоминания о льготах, выданных Иваном IV , из данных Соловецкой казны сведения о вкладах и т.

Но точность отдельных датировок и известий, поддающихся проверке по другим источникам, заставляет нас внимательно подойти к тексту этого летописного памятника1118. Отец Федора Колычева Степан Иванович около 1495 г. Судя по его прозвищу — Стенстур, встречающемуся в родословных книгах, Степан Иванович принимал участие в русско-шведских сношениях, которые в XVI в. Экзотические прозвища были распространены на Руси в придворных сферах конца XV в. Так, например, великокняжий дьяк Михаил Григорьев Мунехин, побывавший в Египте, именовался «Мисюрем»1120. Поскольку первый из них был активным врагом России, то свое прозвище Степан Колычев получил скорее всего потому, что имел какое-то отношение ко второму регенту1121.

Возможно, что это было связано с заключением в мае 1513 г. Более сомнительно известие о том, что С. Во всяком случае умер Колычев-отец ранее 1561 г. В общем перед нами один из тех служилых людей, которые составляли опору московской политики в первой половине XVI в. Именно поэтому к нему, очевидно, и благоволил Василий III1125. Федор Колычев получил образование, вполне достаточное для молодого представителя видной служилой фамилии: он «вразумляется» и «книжному учению» и «воинской храбрости»1126.

Некоторое время он находился с другими дворянскими юношами при великокняжеском дворе, однако в 1537 г. Исследователи уже давно связывали его бегство из столицы с «поиманием» старицкого князя Андрея весна 1537 г. Некоторое время Федор скрывался в селении Киже на Онежском озере, где он работал пастухом у крестьянина Суботы1129. Наконец около 1538—1539 гг. Прошло примерно 10 лет, и престарелый игумен Алексей передал свою паству Филиппу, который отныне стал во главе монашеской братии Соловецкого монастыря1131. Игумен Филипп начал свою кипучую деятельность в трудное для Соловецкого монастыря время.

Опустошительный пожар весной 1538 г. Выдача жалованной грамоты 1539 г. Путем дарования льгот северным духовным корпорациям Шуйские стремились заручиться поддержкой новгородских феодалов1134. Прошло немного времени, и в феврале 1541 г. Соловецкому монастырю, благосостояние которого во многом зависело от соляных промыслов, выдается льготная грамота, разрешавшая ему беспошлинную продажу 6 тысяч пудов соли1135. Соловецкая грамота 1541 г.

Бельского, которые, как правило, характеризовались сдержанностью в предоставлении податных привилегий. Объяснение этому С. Каштанов ищет в попытках правительства И. Бельского распространить свое влияние на один из крупнейших северных монастырей, склонных поддерживать князей Шуйских1136. Но наибольших податных льгот удалось добиться новому игумену — Филиппу, и это несмотря на то, что правительство Адашева в середине XVI в. Уже в октябре 1547 г.

В ноябре того же года по челобитью игумена Филиппа, из-за того, что в монастыре «братии прибыло много и прокормитца им нечем», Иван IV увеличил монастырю беспошлинную торговлю солью на 4 тысячи пудов, доведя ее до 10 тысяч пудов. В июне 1550 г. Правда, обежную дань, ямские деньги и примет крестьяне этих деревень должны были платить в государеву казну, но варничный оброк 32 гривны «в ноугороцкое число» , «наместнич» и «волостелин корм» шли уже теперь в пользу монастыря1139. На следующий год в июне 1551 г. Позднее с этих владений где на реке Сороке был ез для рыбной ловли царев оброк был вовсе снят1141. В июне 1555 г.

На «монастырский обиход» они могли покупать и впредь беспошлинно «хлеб и всякий запас», но за продажу соли они уже должны были платить тамгу и другие пошлины, «как и с торговых людей»1142. В феврале 1556 г. В том же году монастырь снова начал получать тарханные привилегии: был сложен оброк с девяти виремских варниц1144. Не менее щедрыми были вклады царя деньгами и ценными вещами. Лучшие псковские «колокольные литцы» изготовили для Соловецкого монастыря медные колокола на денежные пожалования царя и вельмож. В сентябре 1547 г.

Матвей и Кузьма Михайловы, дети знаменитого псковского мастера Михаила Андреева1145, отлили еще два колокола1146. Один колокол весил 180 пудов и стоил 870 рублей, второй — 95 пудов 300 рублей , да и малые колокола стоили 50 рублей1147. В 1557 г. Новоприобретенные соляные варницы и земли, льготы и денежные вклады были только частью средств подъема экономики Соловецкого монастыря. Не меньшее значение придавал Филипп перестройке самого хозяйства, введению целого ряда технических новшеств.

Шлихтинга, — никто не расположен к тирану Ивану IV. Если бы его подданные только знали, у кого они найдут безопасность, они наверное бы отпали от него. Когда, три года тому назад, в[аше] к[оролевское] в[еличество] были в походе, то много знатных лиц, приблизительно 30 человек, с князем Иваном Петровичем Шуйским во главе, вместе со своими слугами и подвластными, письменно обязались, что передали бы великого князя вместе с его опричниками в руки в[ашего] к[оролевского] в[еличества], если бы только в[аше] к[оролевское] в[еличество] двинулись на страну» 64. Но войска Сигизмунда не предпринимали никаких активных действий. Более того, по предположению Б.

Флори, лазутчики Ивана IV сообщили, что в польском лагере со дня на день ожидают восстания против царя, и потому не начинают наступления, больше надеясь на выступление русской знати 65. В этой связи реакция Грозного совершенно понятна и объяснима: прервать поход и вернуться назад в столицу. Войска польского короля также начали отступление, лишний раз подтвердив опасения царя и вызвав панику среди заговорщиков. По словам А. Шлихтинга, «лишь только в Москве, узнали, что в[аше] к[оролевское] в[еличество] только отступали, то многие пали духом; один остерегался другого, и все боялись, что кто-нибудь их предаст. Так и случилось. Три князя, а именно: князь Владимир, двоюродный брат великого князя, на дочери которого должен был жениться герцог Магнус, князь Бельский и князь Мстиславский отправились к Ивану Петровичу и взяли у него список заговорщиков der vorbitnus под тем предлогом, якобы имелись еще другие, которые хотят записаться. Как только они получили этот список, они послали его великому князю с наказом, что если он не хочет быть предан и попасться в руки своих врагов, то должен немедленно вернуться в город Москву. Туда он прибыл из лагеря, путешествуя днем и ночью. Там ему показали перечень всех записавшихся.

По этому перечню он по сей день казнит всех записавшихся или изъявивших свое согласие… Новости из Московии, с. В «Кратком сказании» А. Шлихтинг придерживается иного мнения, представляяИ. Федорова-Челядни на невинной жертвой тирании, не повинной даже в дурных помыслах. По словам иностранца, «при возвращении своем в Москву, в то время, когда польский король, разбив лагерь у Радошковиц, желал преследовать его с войском, тиран счел подозрительными для себя некоторых из воинов, и среди других князя Иоанна Петровича, воеводу Московского, которого признавал более благоразумным среди других и высших правителем всех и которого обычно даже оставлял вместо себя в городе Москве, всякий раз как ему приходилось отлучаться из-за военных действий» 67. Далее А. Шлихтинг весьма красочно описывает осознанное шествие верноподданного боярина на казнь и саму казнь. Таким образом, в данном сочинении польский авантюрист не говорит о реальном заговора, списывая все на подозрительность царя Краткое сказание, с. Неизбежно возникает закономерный вопрос: какая версия более правдоподобна? Скрынников обратил внимание на то, что «Новости из Московии» были продиктованы беглецом в начале 1571 г.

В соответствии с полученным заданием А. Шлихтинг всячески чернил царя и не останавливался перед прямой клеветой. В «Сказании» он сознательно фальсифицировал известные ему факты о заговоре И. Федорова-Челядни на. Однако незаметно для посторонних глаз А. Шлихтинг опроверг собственную ложь, бросив мимоходом при описании новгородского погрома многозначительну ю фразу: «И если бы польский король не вернулся из Радошковиц и не прекратил войны, то с жизнью и властью тирана все было бы покончено, потому что все его подданные были в сильной степени преданы польскому королю» 68. Тем самым историк показал, что и в «Кратком сказании» А. Шлихтинг не отступил от первоначальной версии о заговоре в земщине, однако сам же усомнился в том, можно ли доверять словам иностранцев? Штаден в свое время служил переводчиком в одном из земских приказов и, по всей видимости, знал И. Федорова-Челядни на, которому помог перевести на русский язык немецкий «Травник».

Возможно, именно поэтому в его сочинении говорится, что И. Федоров-Челяднин был убит по приказу царя еще до событий осени 1567 г 69. Шлихтинг был переводчиком у царского врача Арнольда Лензея, якобы находившегося в приятельских отношениях с руководителем опричного расследования заговора Афанасием Вяземским. Поэтому, информация иностранных свидетелей, по мнению Р. Скрынникова отличается односторонним характером и отражает «сугубо официозную версию» 70. Флоря подверг сомнению рассказ А. Исследователь установил, что князья В. Старицкий и И. Мстиславский сопровождали царя в походе, а князь И. Бельский оставался в Москве, поэтому они никак не могли посещать боярина И.

Федорова-Челядни на, который находился в Полоцке, и посылать взятый у него список заговорщиков в военный лагерь к царю. Кроме того, недоверие историка вызвало утверждение А. Шлихтинга, что бояре хотят схватить царя и передать в руки Сигизмунда. Во-первых, он полагает, что схватить Грозного и находившееся при нем опричное войско было бы крайне трудно, а во-вторых, выполнение подобного плана оказалось бы самоубийственным для его авторов: кто бы ни занял трон после устранения Ивана IV, он должен был бы самым суровым образом покарать людей, выдавших своего православного государя правителю еретической земли Сигизмунду II. По этим причинам Б. Флоря склонен больше доверять показаниям Г. Штадена о намерениях бояр возвести на престол князя Владимира Старицкого. Понимая, что двоюродный брат привлекает внимание всех недовольных как потенциальный кандидат на престол, Грозный, очевидно, оказал давление на князя, и тот был вынужден назвать имена нескольких бояр, во главе с И. Федоровым-Челядн иным 71. Парадоксальность ситуации состоит в том, что, по сути, принципиальной разницы в показаниях Г.

Шлихтинга относительно того, кто должен занять престол в случае успеха заговора, нет. Сигизмунд едва ли собирался сам занять русский трон в случае его освобождения. В такой ситуации, как правило, номинальным правителем становится один из представителей местного княжеского или царского дома. В первую очередь это связано с необходимостью придания легитимности такой власти. Лучшей кандидатуры на эту роль, чем «слабовольный и недалекий» 72 Владимир Старицкий придумать было невозможно. Качествами, необходимыми для управления государством двоюродный брат царя, судя по всему, действительно не обладал. Однако под личиной слабовольной и недалекой личности, по всей видимости, скрывался расчетливый и осторожный интриган. Владимир Старицкий не раз оказывался в щекотливых и двусмысленных ситуациях, связанных с заговорами и интригами, но до поры до времени умудрялся выходить сухим из воды. Пару раз он попадал в опалу, в 1566 г. Во время похода 1567 г.

После получения Грозным сведений от лазутчиков о том, что в польском лагере со дня на день ждут восстания против царя и не собираются предпринимать решительных действий, Владимир понял, что план провалился и выдал заговорщиков брату. Из иностранных источников наиболее последовательно сведения о событиях осени 1567 г. Был здесь некий Козлов, москвитянин, женившийся в Литве на Козаковне. Будучи послом короля к московскому князю, он так успел завлечь почти всех бояр московских, что они хотели поддаться королю, лишь только он покажется к ним с войском, а князя московского, связав, выдать. Для этой цели склонить московских бояр к измене. Затем король, потеряв напрасно время под Радошковичами, распустил часть войска, а сам возвратился в Гродно» 73. По мнению В. Колобкова, из рассказа осведомленного польского хрониста очевидно, что «военный поход был вызван недостоверными известиями, полученными от королевского гонца из Москвы, и потерял всякий смысл после его казни», а следовательно, не подтверждается и существование земского заговора против Ивана IV 74. Однако из рассказа М. Бельского следует, что Грозный, проведав об интриге короля, не выступил в поход, заставив последнего напрасно потерять время.

Однако доподлинно известно, что это не так. Более того, Сигизмунд отступил уже после принятия Иваном IV решения о прекращении похода. В то же время сообщение о том, что королевский посол все же сумел завлечь московских бояр, было получено Сигизмундом. А значит, у нас нет никаких оснований полагать, что эта информация была ложью. Как бы то ни было, уверенность короля в успехе переговоров подтолкнула его к походу, которого он не очень желал и надеялся достичь победы малой кровью. Таким образом, именно информация, полученная из Москвы, могла обернуться для России катастрофой, и тот, кто ее предоставил уже, по сути, совершил предательство. Связывает события 1567 г. Известясь о сем, бросил он войско и по почте на ямских лошадях. Правда, автор ошибочно, по всей видимости, связал литовский поход с осадой Полоцка 1563 и назвал несуразно большое число заговорщиков, но общая суть его сообщения не оставляет сомнений относительно того, какое именно событие он имеет в виду. Отразил стекавшиеся в Ревель слухи о заговоре против Ивана IV и составитель «Ливонской хроники», впервые изданной в 1578 г.

Подводя итог рассказу о многочисленных казнях, происходивших в России, он заметил: «Причина же, почему это случилось, была та, что великий князь Иван IV. Нетрудно заметить, что сообщение Б. Рюссова отличается максимальной краткостью и отсутствием каких-либо подробностей. Даже опровержение сведений о заговоре он оставляет совсем без комментариев. По-видимому, это является доказательством того, что он действительно опирался на слухи при описании данного эпизода. И, тем не менее, очевидно, что слухи о заговоре были весьма распространены в приграничных России территориях. Таким образом, источники, расходясь в деталях, единодушно говорят о заговоре против Ивана IV в среде земского боярства. Тем не менее, как мы видели, в исторической науке нет однозначного мнения на сей счет. Парадокс заключается в том, что практически безгранично доверяя показаниям иностранных авторов, обвиняющих Грозного в самых ужасных злодеяниях, не останавливающихс я даже перед явной клеветой, историки начинают сомневаться в правдивости их слов всякий раз, когда в сочинениях царь предстает не кровавым тираном и убийцей, а объектом заговоров или покушений. При этом, как раз для очернения Ивана IV иностранные авторы имели гораздо больше оснований, поскольку были вынуждены оправдывать перед новыми господами свое предательство прежних владык.

И князь А. Курбский, и Г. Штаден с А. Шлихтингом, и И. Таубе с Э. Крузе были предателями, а последние изменяли своим господам дважды. Никому из них не было никакого резона не только защищать русского царя, но и даже излагать историю его правления, соблюдая объективность. Они этого и не делали. Шлихтинга так напугало всю Европу, что римский папа Пий V, лелеявший мечту о подчинении русской церкви своему престолу и готовивший для поездки в Россию своего очередного нунция Портико, прочитав его, отказался от продолжения всяких переговоров «с такими варварами и дикарями» 77. Литовским авторам также не было никакого смысла самим придумывать заговор против Ивана IV.

По всей видимости, они по объективным причинам не могли располагать всей полнотой информации о событиях, поэтому опирались на те данные, которые им были доступны, в том числе на разговоры и слухи. А уж верить или не верить имеющейся информации, каждый решал на свое усмотрение. Нельзя отрицать только того, что все названные авторы определенной информацией о заговоре располагали. Впрочем, справедливости ради, необходимо отметить, что факт существования в земщине недовольства политикой Ивана IV и разговоров о возможности смещения его с престола не отрицает ни один профессиональный историк. Вот только трактуются они по-разному. Так В. Колобков, основываясь на имеющихся в источниках указаниях о документе с именами заговорщиков, переданном Грозному Владимиром Старицким, предположил, что документом этим могла быть верноподданическ ая земская челобитная с просьбой отменить опричнину. По мнению ученого, она была подготовлена в той же среде, что и выступление лета 1566 г. Однако данное предположение является довольно спорным. Выступление 1566 г.

Было бы безумием полагать, что спустя год очередная подобная просьба, пусть даже выраженная в самом верноподданничес ком виде, могла иметь иной результат. Ситуацию многократно усугубляет тот факт, что предполагаемая челобитная была подана царю в самом начале решающего военного похода, призванного закрепить успехи, достигнутые в начале 1560-х гг. Не нужно быть гениальным стратегом, чтобы усмотреть в подобных действиях попытку сорвать поход и обречь страну на тяжелое военное поражение, тем более после нейтрализации польско-литовско й интриги всего несколько месяцев назад. Скрынников интенсификацию разговоров о замене царя связал с дошедшими до земщины слухами о намерении царя после посещения Кирилло-Белозерс кого монастыря постричься в монахи. Влиятельным силам земщины, не надеявшимся на уничтожение опричнины при правлении Ивана IV, его пострижение казалось лучшим вариантом выхода из создавшегося положения. В случае удаления царя в монастырь, его противники не желали видеть на троне 13-летнего царевича Ивана, опасаясь возможного возвращения Грозного. После наследника наибольшими правами на престол обладал Владимир Старицкий, в силу своей слабовольности и недалекости казавшийся боярам приемлемым кандидатом 79. Даже если допустить, что до реального, формализованного заговора дело не дошло, то необходимо четко понимать, что сама мысль о том, чтобы сместить с престола «помазанника Божьего» по причинам, не связанным с нарушением царем принципов христианского благочестия, а в связи с политическими, экономическими или какими-то еще приземленными интересами, было необходимым и достаточным условием для проведения карательных мероприятий. Вопрос о царском благочестии никем не поднимался, и вообще подобные проблемы составляют предмет исключительной компетенции духовной власти. Церковь, как уже было отмечено, в лице своего предстоятеля выразила государю в начале похода свою полную поддержку и отметила его заслуги в деле защиты веры.

Долг подданных, с христианской точки зрения, подчиняться Богом данному правителю всегда, везде и во всем, неподчинение же есть посягательство на Богом установленный миропорядок, мироустройство. Земская аристократия не имела никакого права определять, кто должен быть царем; кто ей угоден, а кто нет. В негодовании Грозный восклицает во втором послании Курбскому: «А зачем вы захотели князя Владимира посадить на престол, а меня с детьми погубить? Разве я похитил престол или захватил его благодаря войне и кровопролитию? По божьему изволению с рождения был я предназначен к царству; как меня отец благословил на государство, уже и вспомнить не могу; на государском престоле вырос. А князю Владимиру с какой стати следовало быть государем? Он — сын четвертого удельного князя. Какие у него достоинства, какие наследственные права быть государем, кроме вашей измены и его глупости? В чем моя вина перед ним? Если раньше великий князь был, говоря языком европейского средневековья, первым среди равных, то избрание на царство подняло московского государя на недосягаемую для человека высоту.

Власть «помазанника Божьего» не нуждается в человеческой санкции, она дается Богом, и носитель ее отвечает за все только перед ним. Не по прихоти Ивана IV, по закону, основывающемуся на догмах христианского вероучения и традиции, который Грозный, в отличие от бояр, очень хорошо знал и понимал. Только наличие царя-«помазанник а» как удерживающего, то есть того, кто держит «удерживает» всю социальную структуру общества, задает качество социальной устойчивости традиционных обществ. В случае отсутствия фигуры такого масштаба общество утрачивает или не успевает в полной мере обрести устойчивость, без которого она обречена на недолгое существование. Один из крупнейших отечественных экзегетов митрополит Московский Филарет Дроздов указывал, что в случае нарушения неприкосновеннос ти царской власти «государство будет подобно городу, построенному на огнедышащей горе: что будут значить все его твердыни, когда под ними будет скрываться сила, могущая каждую минуту все превратить в развалины? За примерами далеко ходить не надо. Польское государство, обладая огромной территорией, не имело необходимого устройства политической системы, не было в достаточной степени централизовано. Поэтому Грозный был вынужден, именно вынужден, прибегнуть к жестким мерам для недопущения преступления. Ведь грех подданных, есть и его грех тоже. После возвращения царя в Москву началось следствие по так называемому «делу Федорова».

Ценную информацию о его ходе и результатах дает Синодик опальных, реконструированн ый Р. Скрынниковым 82 , который установил, что по итогам расследования, длившегося в течение почти целого года, было казнено около 400 человек 83. Наибольшее число пострадавших зафиксировано с марта по июль 1568 г. По подсчетам Р. Скрынникова, подавляющая часть 293 из 369 человек указанных в отчете принадлежала к числу дворовых «людей» боярина И. Федорова-Челядни на, составлявших вооруженную свиту конюшего в военное время 85 , а потому, как правило, оказывавших военное сопротивление. Вместе с тем, даже при проведении карательных экспедиций, Грозный вел себя как самый рачительный хозяин. Кобрин опубликовал грамоту о разделе Белозерской вотчины И. Федорова-Челядни на, из которой следует, что после завершения карательного похода все боярское имущество осталось в полной неприкосновеннос ти. Царь затребовал от местного губного старосты подробную опись не только «денег и платья» опального конюшего, но также распорядился указать «лошади, и всякой служебной наряд, и мелкий живот, и хлеб стоячей, и молоченой, и в житницах, и сено, и всякой Иванов И.

Кобрина, Ивану IV нужна была не разгромленная и запустевшая вотчина, а объект для дальнейшей эксплуатации 87. К концу лета 1568 г. К сожалению, отсутствие источников не позволяет ознакомиться с подлинными судопроизводстве нными материалами по данному делу. Исследователям не доступны ни протоколы допросов, ни показания обвиняемых, ни вынесенный в итоге приговор. Есть, правда, показания «лазутчика» И. Козлова, проливающие свет на истинные намерения короля. По словам гонца И. Федоров-Челяднин должен был отвлечь внимание царя от «подлинного» заговора и целенаправленно пустил следствие по ложному пути. Грамоты Сигизмунда к знатнейшим московским боярам И. Воротынскому и И.

Мстиславскому должны были вызвать опалу и необоснованные репрессии против членов думы 88. В этой связи, логично предположить, что к моменту выступления Грозного в поход и раскрытия заговора И. Козлов был еще жив, поскольку было бы весьма странным решение Ивана IV начинать столь опасное предприятие, обладая такой информацией. Вместе с тем, долгое время не было достоверных сведений даже о месте и времени казни обвиненных в измене, пока Р. Скрынников не обнаружил в Кормовых книгах Кирилло-Белозерс кого монастыря указание, что казнь произошла 11 сентября 1568 г 89. Подробности расправы с конюшим, описанные А. Шлихтингом, без сомнения следует отнести на богатое воображение автора и оставить на его совести. По словам иностранца, И. Федорова-Челядни на привели к государю, обрядили в царские одежды и посадили на трон. После чего Иван IV обнажил голову, преклонил перед опальным вельможей колени и произнес: «Ты имеешь то, чего искал, к чему стремился, чтобы быть великим князем Московии и занять мое место, вот ты ныне великий князь, радуйся теперь и наслаждайся владычеством, которого жаждал».

После небольшой паузы царь продолжил: «Впрочем, как в моей власти лежит поместить тебя на этом троне, так в той же самой власти лежит и снять тебя». По знаку государя опричники стащили боярина с трона и, многократно пронзив тело жертвы ножами, причем первый удар нанес сам Грозный, и выволокли труп из Кремля 91. Несуразность выдумки А. Шлихтинга состоит хотя бы в том, что И. Федоров-Челяднин не имел абсолютно никаких, даже теоретических, шансов занять престол, а потому обвинение боярина в стремлении стать царем со стороны Грозного абсолютно бессмысленно и нелепо. Конечно, можно сколько угодно сомневаться в реальности участия И.

В лагере кальвинистов находились часть родовитого дворянства и города, главным образом южных и западных окраинных провинций, отстаивавших свои феодальные вольности, сопротивлявшихся централизации, проводимой абсолютизмом. Наиболее последовательно защищали абсолютизм т. Кальвинистское дворянство рассчитывало укрепить свое экономическое положение за счет секуляризации церковных владений. Во главе лагеря католиков встали герцоги Гизы, во главе кальвинистов - члены боковой линии царствующей династии Антуан Бурбон, принц Конде, затем Генрих Наваррский и адмирал Колиньи; обе клики стремились к ограничению королевской власти. Для большинства дворян религиозный вопрос играл второстепенную роль, в ходе религиозных войн они порой меняли свою религию. Начало религиозных войн датируется в исторической литературе по-разному: 1 марта 1562, 1559 либо 1560. В 1559 начались во многих провинциях Франции народные волнения, на юге кальвинистское дворянство начало захватывать церковные владения. В 1560 году гугеноты во главе с принцем Конде пытались захватить в Амбуазском замке короля Франциска II. Попытка Бурбонов, рассчитывавших отстранить от правления страной Гизов и фактически встать у власти, сорвалась. Амбуазский заговор был раскрыт. Вожди католиков Гизы приняли роль "защитников" королев. Вожди обоих лагерей искали помощи у иностранных держав: гугеноты - у немецких князей, Голландии и Англии, католики - у Испании. За первыми тремя войнами 1562-1563, 1567-68, 1568-70 последовал Сен-Жерменский мир 1570 , по которому гугеноты получили 4 важных города-крепости, право занимать государственные должности, кальвинистское богослужение было разрешено по всему королевству. Усиление гугенотов побудило Гизов и Екатерину Медичи организовать в 1572 массовую резню гугенотов в Париже Варфоломеевская ночь , которая привела к возобновлению религиозных войн 1572-73, 1574-76 , сопровождавшихся расцветом антиабсолютистской публицистики. По миру в Больё 1576 гугенотам была подтверждена свобода вероисповедания и фактически была признана образовавшаяся к 1576 т. Гугенотская конфедерация городов и дворянства в юго-западных провинциях, что означало отпадение юга от остальной части Франции. На севере Гизы попытались создать аналогичную конфедерацию - Католическую лигу 1576. На Генеральных штатах в Блуа 1576 католики потребовали возобновления войны с гугенотами. После 6-й и 7-й религиозных войн мир в Бержераке 1577 и в Фле 1580 борьба гугенотов с правтиельством прекратилась. Юг остался гугенотским. Во 2-й период религиозных войн 1585-96, часто датируется 1585-94, иногда концом религиозных войн считают Нантский эдикт 1598 против абсолютизма выступила Католическая лига во главе с Парижем. Глава католической знати герцог Генрих Гиз, претендовавший на наследование престола после бездетного короля Генриха III, действуя в союзе с католическими городами, вынудил короля вновь начать войну с гугенотами и их главой Генрихом Наваррским, законным наследником франц.

Бояре Колычёвы, мечтавшие о власти, приняли сторону князя Андрея сына объединителя Руси Ивана III , поднявшего в 1537 году мятеж против правительницы России Елены Глинской, исполнявшей регентские особенности при малолетнем великом князе Иване Васильевиче. За это род Колычёвых подвергся опале — кого бросили в тюрьму, кого казнили. В разгар репрессий тридцатилетний Федор тайно покинул Москву и отправился пешком на Север. Как гласит житие будущего святого, накануне ему был глас в церкви во время литургии, вещавший , что «никто не может служить двум господам». Федор задумал пробраться на Соловецкие острова, где к тому времени возник самый северный в России монастырь. Он был принят в монастырь послушником. Тяжко трудился: рубил дрова, копал землю, таскал камни. По истечении полутора лет послушания игумен Алексий постриг Федора в монашество — с именем Филипп. За годы жизни в монастыре Филипп снискал уважение благочестием, умом и трудолюбием — и когда в 1548 году Алексий по старости сложил с себя сан игумена, он предложил Филиппа в качестве своего преемника. Став новым игуменом, Филипп с усердием занялся хозяйственной деятельностью. Устроил сеть каналов на Большом Соловецком острове, поставил на них мельницы, возвел новые хозяйственные сооружения. При нем Соловецкий монастырь стал промышленным и культурным центром Северного Поморья. При управлении Филиппа на острове построили Успенский и Преображенский соборы, Филипп впервые завел в монастыре колокола, воздвиг для братии двух- и трехэтажные кельи и больницу. Слава о рачительном игумене разнеслась по всей Руси. Однако за делами хозяйственными он не забывал и дел веры — и часто удалялся в пустыньку в двух верстах от монастыря, где проводил время в молитвах. По преданию, однажды в этой пустыньке к нему явился сам Господь в терновом венце со следами истязаний. За годы, пока Филипп отсутствовал в Москве, там произошло множество событий. Возмужал и полноценно сел на царство Иван Васильевич. Но прекрасное начало первых лет его правления сменилось эпохой страха — царь, начав видеть всюду вокруг себя сплошные заговоры, всё чаще казнил и правых, и виноватых.

ФИЛИПП МОСКОВСКИЙ

Филиппа не может не связываться для нас с вопросом об Иване Грозном, антиподом которого он был, за противостояние которому был убит. Филипп стал неустанным ходатаем перед Иваном Грозным за опальных, пытался своими наставлениями смягчить царя. По словам президента России, соратник Ивана Грозного и один из руководителей опричнины Малюта Скуратов мог просто «проезжать мимо» монастыря, где умер митрополит Филипп. Митрополит Филипп отказывается благословить Ивана Грозного. Факт 9. Когда Иван Грозный, разгневанный событиями затянувшейся Ливонской войны, начал очередную волну кровавых репрессий, митрополит Филипп Колычев пытался его образумить, но самодержец в итоге лишь начал избегать личных встреч с ним. Колычев согласился, но поставил Ивану Грозному условие — он прекращает террор.

Филипп II (митрополит Московский и всея Руси)

Митрополит Филипп отказывается благословить Ивана Грозного. Считается, что митрополита Филиппа Колычева, рискнувшего возвысить голос против жестокости Ивана Грозного, задушил Малюта Скуратов. В частности, дядя Федора Иван Умной-Колычёв «ведал думу» князя Андрея Ивановича Старицкого, брата Василия III. Так Иван Грозный обозвал обличительные письма митрополита Филиппа Колычева, в которых тот протестовал против террора и призывал царя одуматься. Митрополит Филипп (Колычев) погиб в 1569 г., а Полоцк был сдан польскому королю Стефану Баторию (а вовсе не Сигизмунду-Жигмонту) в 1579 г.!!! Спрашивается, каким образом через 10 лет после своей смерти Филипп мог прятать русских воевод, сдавших упомянутый город?

Please wait while your request is being verified...

Филипп Колычев, биография которого неразрывно связано с одной из тёмных страниц русской истории, успел совершить много добрых дел, заслужив уважение в народе. Предлагаем ознакомиться с докладом для детей на тему, что сделал митрополит Филипп II и какими поступками прославился. Ранние годы Фёдор Степанович Колычёв мирское имя митрополита появился на свет 11 февраля 1507 года. Родители мальчика принадлежали к старинному боярскому роду. Маленького Федю отец готовил к государевой службе, в то время как мать прививала христианские ценности и воспитывала в благочестии и почитании к православию.

В детстве Фёдора обучали грамоте по церковным книгам, учили уверенно сидеть в седле и владеть оружием. Несмотря на то, что мальчик прекрасно овладел воинскими навыками, он больше тяготел к книгам и молитвам. Однако в ходе придворных интриг семья Колычёвых оказалась в опале. Многие родственники Фёдора были казнены, и молодой человек был вынужден покинуть столицу.

Соловецкий монастырь Фёдору удалось добраться до Соловецкого монастыря, в который был принят послушником. Наравне с прочими послушниками вчерашний баловень судьбы много и тяжело работал: носил камни, рубил дрова, копал землю.

Соловецкому игумену царь предложил митрополичий сан. Тот долго отказывался — слишком уж незавидна была судьба Афанасия и Германа, да и мириться с опричниной Филипп не желал. Лишь уговоры монарха, бояр и других священнослужителей заставили его стать митрополитом Московским и всея Руси. Он дал слово не мешать политике Ивана и принял сан. Около полутора лет Филипп занимался делами церкви довольно благополучно. В то время опричники вели себя сравнительно спокойно, не устраивали массовых казней и погромов. Но зимой 1568 года Иван Грозный узнал о письмах короля Польши Сигизмунда и литовского гетмана Ходкевича — те призывали московских бояр перейти на их сторону шла Ливонская война.

Царь решил искоренить измену. Опричники обрушились не только на князей и бояр, которых подозревали в предательстве, но и на простой люд. Тела жертв бессудных расправ лежали на улицах Москвы. Слово митрополита Митрополит беседовал с царём — взывал к его благочестивым устремлениям. Но Иван стал явно избегать встреч с Филиппом. Тогда тот пошёл на неслыханный шаг. Во время очередного богослужения в кремлёвском Успенском соборе митрополит отказал царю в благословении и просил его прекратить преследование невинных. Грозный пришёл в ярость и обещал наказать Филиппа и его «сообщников». Царь не заставил долго ждать.

На следующий же день по его приказу опричники казнили несколько бояр и арестовали ряд приближённых Филиппа, чтобы выпытать у них что-нибудь порочащее митрополита. Самого его Грозный в тот момент не тронул, всё же святитель пользовался народным уважением и поддержкой. Приближённые царя, конечно, убеждали его покарать Филиппа, ведь он обличал все их злодеяния и стяжательство. Митрополит Филипп отказывается благословить Ивана Грозного.

За что Иван Грозный убил митрополита Филиппа В 2021 году Русская Православная Церковь отмечает 455-летие со дня восшествия на митрополичью кафедру святого митрополита Филиппа.

О святителе Филиппе Колычеве рассказывает доктор исторических наук и постоянный автор журнала Дмитрий Володихин. В этом году Русская Православная Церковь отмечает 455-летие со дня восшествия на митрополичью кафедру большого русского святого митрополита Филиппа. В 1566 году он стал во главе Русской Православной Церкви, около двух лет управлял ею, выступил против опричнины. Сначала увещевал государя тайно, затем публично отказал ему в благословении. Был подвергнут суду, низвергнут с митрополичьего сана, оказался простым монахом.

Впоследствии был убит одним из видных опричников, Малютой Скуратовым в 1569 году. При этом, митрополит Филипп преследовал только одну цель. Он не хотел распространения злобы в христианском обществе. Он хотел сохранения любви.

Последнее сведение о М. Колычеве отнесено к июню 1568 г.

Возможно, что они также погибли с Михаилом в связи с делом митрополита Филиппа. По Таубе и Крузе, М. Колычев погиб в тот же день, что и И. Федоров — 11 сентября 1568 г. А именно в сентябре 1568 г. Узнав по слухам о страшной казни одного из родственников митрополита Филиппа, Курбский ошибочно отнес это сведение не к М.

Колычеву, а к И. Хлызневу, который, как ему стало известно, также погиб в 1569 г. С делом митрополита Филиппа могла быть связана загадочная судьба трех братьев Немятых Юрия, Афанасия и Ивана , а также внуков Г. Носа Колычева — Алексея и Григория, сошедших с исторической сцены в 1568—1570 гг. Веселовский считает, что бездетные племянники Филиппа Венедикт и Петр погибли в связи с низложением их дяди1104. Это предположение может быть принято только для Петра1105, но для Венедикта не подтверждается, ибо он упоминается еще в источниках 1573—1576 гг.

Их братья — новгородские помещики — хорошо известны источникам 70-80-х годов. О самих Тимофее и Андрее уже в 60-70-х годах упоминаний не сохранилось1108. Последний из Колычевых, о насильственной смерти которого сообщают источники, Василий Иванович Умный погиб не ранее 1575 г. Итак, каких-либо специальных гонений на Колычевых в годы опричнины не было1110. Некоторые из их обширной семьи входили в гвардию телохранителей Ивана IV после марта 1573 г. Значительное число Колычевых несло обычную службу с новгородских и московских поместий.

Неизвестно, пострадал ли кто-либо из старшей ветви Хлызневых, т. Из остальных же ветвей колычевского рода гибли, как правило, отдельные представители в связи с совершенно различными обстоятельствами. Дело митрополита Филиппа было только одним из них. Автор этого памятника жил в конце XVI в. Он происходил из среды соловецких монахов, был очевидцем перенесения «мощей» митрополита Филиппа в Соловецкий монастырь 1591 1114. Да и писал житие он, вероятно, в 90-х годах XVI в.

Клерикальная тенденциозность повествования чувствуется в каждой строке жития, но впечатления людей, перед глазами которых произошло драматическое столкновение царя и митрополита, переданы обстоятельно и живо1116. Второй источник, к которому мы будем обращаться в дальнейшем не раз, — Соловецкий летописец — по составу еще более сложен. Не все сведения летописца могут быть признаны достоверными, многие из них позднейшего происхождения и заимствованы, вероятно, из актового материала упоминания о льготах, выданных Иваном IV , из данных Соловецкой казны сведения о вкладах и т. Но точность отдельных датировок и известий, поддающихся проверке по другим источникам, заставляет нас внимательно подойти к тексту этого летописного памятника1118. Отец Федора Колычева Степан Иванович около 1495 г. Судя по его прозвищу — Стенстур, встречающемуся в родословных книгах, Степан Иванович принимал участие в русско-шведских сношениях, которые в XVI в.

Экзотические прозвища были распространены на Руси в придворных сферах конца XV в. Так, например, великокняжий дьяк Михаил Григорьев Мунехин, побывавший в Египте, именовался «Мисюрем»1120. Поскольку первый из них был активным врагом России, то свое прозвище Степан Колычев получил скорее всего потому, что имел какое-то отношение ко второму регенту1121. Возможно, что это было связано с заключением в мае 1513 г. Более сомнительно известие о том, что С. Во всяком случае умер Колычев-отец ранее 1561 г.

В общем перед нами один из тех служилых людей, которые составляли опору московской политики в первой половине XVI в. Именно поэтому к нему, очевидно, и благоволил Василий III1125. Федор Колычев получил образование, вполне достаточное для молодого представителя видной служилой фамилии: он «вразумляется» и «книжному учению» и «воинской храбрости»1126. Некоторое время он находился с другими дворянскими юношами при великокняжеском дворе, однако в 1537 г. Исследователи уже давно связывали его бегство из столицы с «поиманием» старицкого князя Андрея весна 1537 г. Некоторое время Федор скрывался в селении Киже на Онежском озере, где он работал пастухом у крестьянина Суботы1129.

Наконец около 1538—1539 гг. Прошло примерно 10 лет, и престарелый игумен Алексей передал свою паству Филиппу, который отныне стал во главе монашеской братии Соловецкого монастыря1131. Игумен Филипп начал свою кипучую деятельность в трудное для Соловецкого монастыря время. Опустошительный пожар весной 1538 г. Выдача жалованной грамоты 1539 г. Путем дарования льгот северным духовным корпорациям Шуйские стремились заручиться поддержкой новгородских феодалов1134.

Прошло немного времени, и в феврале 1541 г. Соловецкому монастырю, благосостояние которого во многом зависело от соляных промыслов, выдается льготная грамота, разрешавшая ему беспошлинную продажу 6 тысяч пудов соли1135. Соловецкая грамота 1541 г. Бельского, которые, как правило, характеризовались сдержанностью в предоставлении податных привилегий. Объяснение этому С. Каштанов ищет в попытках правительства И.

Бельского распространить свое влияние на один из крупнейших северных монастырей, склонных поддерживать князей Шуйских1136. Но наибольших податных льгот удалось добиться новому игумену — Филиппу, и это несмотря на то, что правительство Адашева в середине XVI в. Уже в октябре 1547 г. В ноябре того же года по челобитью игумена Филиппа, из-за того, что в монастыре «братии прибыло много и прокормитца им нечем», Иван IV увеличил монастырю беспошлинную торговлю солью на 4 тысячи пудов, доведя ее до 10 тысяч пудов. В июне 1550 г. Правда, обежную дань, ямские деньги и примет крестьяне этих деревень должны были платить в государеву казну, но варничный оброк 32 гривны «в ноугороцкое число» , «наместнич» и «волостелин корм» шли уже теперь в пользу монастыря1139.

На следующий год в июне 1551 г. Позднее с этих владений где на реке Сороке был ез для рыбной ловли царев оброк был вовсе снят1141. В июне 1555 г. На «монастырский обиход» они могли покупать и впредь беспошлинно «хлеб и всякий запас», но за продажу соли они уже должны были платить тамгу и другие пошлины, «как и с торговых людей»1142. В феврале 1556 г. В том же году монастырь снова начал получать тарханные привилегии: был сложен оброк с девяти виремских варниц1144.

Не менее щедрыми были вклады царя деньгами и ценными вещами. Лучшие псковские «колокольные литцы» изготовили для Соловецкого монастыря медные колокола на денежные пожалования царя и вельмож. В сентябре 1547 г. Матвей и Кузьма Михайловы, дети знаменитого псковского мастера Михаила Андреева1145, отлили еще два колокола1146. Один колокол весил 180 пудов и стоил 870 рублей, второй — 95 пудов 300 рублей , да и малые колокола стоили 50 рублей1147. В 1557 г.

Новоприобретенные соляные варницы и земли, льготы и денежные вклады были только частью средств подъема экономики Соловецкого монастыря. Не меньшее значение придавал Филипп перестройке самого хозяйства, введению целого ряда технических новшеств. Так, при посеве теперь стала употребляться особая сеялка с десятью решетами, причем работал на ней всего один старец1149. Мало того, «доспели решето, само сеет и насыпает и отруби и муку розводит розно да и крупу само же сеет и насыпает и разводит розно крупу и высейки». Если ранее в Соловецкой вотчине рожь сами монахи и служебники носили веять, то Филипп «нарядил ветр мехами в мельнице веяти рож». Вообще Филипп уделял большое внимание мельничному делу «мельницы делал да ручьи копал к мельницам, воду проводил к монастырю».

Сложное приспособление изготовлено было и для варки квасов. Раньше на варке занята была «вся братия и слуги многие из швални», теперь с этой работой справлялись один старец и пять слуг. Квас выпаривали, и он «сам сольется изо всех щанов да вверх подоймут, ино трубою пойдет в монастырь да и в погреб сам льется да и по бочкам разойдется сам во всем». Наряду с применением технических усовершенствований использовалась в хозяйстве и рабочая сила скота. Раньше копали глину на кирпич вручную, а при Филиппе, когда строительная работа приобрела невиданный дотоле размах, — «волом орут одним, что многие люди копали и глину мяли на кирпичи людьми, а ныне мнут глину на кирпич коньми»1150. Соляной промысел, железоделательное и кирпичное производства находились также в поле зрения хозяйственного и инициативного игумена.

Он завел варницу в Солокурье, на Луде, а также в Колемже по два црена 1151. Сооружена была сложная водная система объединяющая многочисленные озера , необходимая для развития мельничного дела1152. На проведение протока из Пертозера в озеро Святое Филипп истратил из своих личных денег 40 рублей1153. К 1566 г. Развивая хозяйственную деятельность Соловецкого монастыря, игумен Филипп принимает срочные меры по регламентированию поборов с крестьян в пользу монастырских служебников1155. Возможно, нормы этой грамоты распространялись в той или иной форме на всю монастырскую вотчину.

Крестьяне Виремской волости должны были давать с лука1157«поминки» монастырскому приказчику — по четыре деньги, доводчику — по две деньги, а келарю — одну деньгу. Бобыли и казаки платили соответственно в два раза меньше1158. Все натуральные поборы переводились на деньги, и их размер строго ограничивался. В той же градации устанавливались и судебные пошлины, приказчику с рубля по десяти денег, а доводчику хоженого на версту — по полуденьге1159. Запрещалось доводчикам брать с крестьян всякие посулы и поминки. Большое внимание в грамоте уделялось казакам, наемным людям, которых было много на соляных варницах монастыря.

Когда «казак незнаемой» приходил в Соловецкую волость, он должен был платить явку приказчику две московки и доводчику одну московку и соответствующую пошлину при уходе. Торжественно провозглашалось, что если приказчик или доводчик «изобидят» в чем-либо крестьянина или казака, то на них вдвое доправлялась пошлина. Уставная грамота отражала стремление соборных старцев Соловецкого монастыря как-то выйти из того состояния экономического упадка, в котором находилась их вотчина. Таксация поборов по типу доходных списков и кормленых грамот наместников должна была предотвратить возможность крестьянских движений, волной прокатившихся по Руси в середине XVI в. Севернорусские земли не представляли в этом отношении исключения. Формула о безурочной поимке лихих людей, распространенная в жалованных грамотах, выданных новгородским монастырям в 1547—1548 гг.

Основной формой эксплуатации крестьян в соловецкой вотчине была денежная рента. В условиях развития солеваренного промысла и широко поставленной торговли это означало сравнительно высокую степень развития социально-экономических отношений. Кроме того, Филипп широко использовал вольнонаемный труд казаков в солеваренном производстве, в транспортировке соли и других товаров на продажу. В 1552 г. Филипп приступил к строительству больших каменных зданий, не прекращавшемуся до конца его пребывания на посту соловецкого игумена: в этом году по его распоряжению закладывается Успенская церковь с трапезной для монахов, келарней и с приделом Усекновения главы Иоанна Предтечи патрона Ивана IV 1161. Под келарней располагались хлебопекарня и мукосейня, а под трапезной — хлебный и квасный погреба.

В августе 1557 г. Размеры собора превышали 82 кв. Этим при Филиппе Колычеве было положено лишь начало каменному строительству в Соловецком монастыре. В мае 1552 г. В кельях появились заморские новшества — узорные стекла «с круги и каймами». Монастырский двор в Новгороде капитально отремонтировали «палаты поделывали, своды сводили» , а в Суме построили заново.

Для того чтобы обеспечить строительство известью, снаряжались экспедиции на Двину в 1553 г. На строительство соборов привлечены были специалисты — мастера «художник, имущу разум» из Новгорода1166. Деятельность Филиппа совпала по времени с периодом роста реформационного движения. В начале 50-х годов в Новгородской земле получила распространение наиболее радикальная ересь — «новое учение» Феодосия Косого.

20.1. Что известно о митрополите Филиппе Колычеве и его борьбе с Грозным

20. Непокорный митрополит Филипп Колычев, осудивший Ивана Грозного, отразился у Сервантеса как важный священник, осудивший Дон Кихота и Герцога (то есть Ивана Грозного). Филипп II обличает Ивана Грозного. В частности, дядя Федора Иван Умной-Колычёв «ведал думу» князя Андрея Ивановича Старицкого, брата Василия III. Митрополит Московский Филипп, которого в понедельник вспоминают в Русской церкви, согласно житию, был убит главой опричников Малютой Скуратовым, но прямо говорить, что это было сделано по указанию Ивана Грозного, невозможно, рассказал РИА Новости. Так Иван Грозный обозвал обличительные письма митрополита Филиппа Колычева, в которых тот протестовал против террора и призывал царя одуматься. Иван Грозный вместе с опричниками пришел на богослужение в черных ризах и высоких монашеских шапках, а после литургии подошел к Филиппу за благословением.

Для продолжения работы вам необходимо ввести капчу

Социальные сети
Навигация по записям
Топ-10 интересных фактов о митрополите Филиппе Колычеве
Поделиться

Канонизация

Митрополит Филипп: зачем Иван Грозный приблизил к себе именно его и что потом пошло не так
Русский царь Ирод или христианин на престоле?
Интересные факты о Филиппе Колычёве
XVI век. Колычев и расцвет монастыря
XVI век. Колычев и расцвет монастыря

Иммануил Кант: философ, присягнувший на верность Российской империи

Душегубства царя Ивана
Читайте также
Святитель Филипп, митрополит Московский, день памяти 22 января
Что означает выражение «филькина грамота» и причем здесь Иван Грозный
Происхождение

Святитель Филипп II Московский и всея Руси (Колычев)

Во время службы в храме Успения в Кремле 8 ноября 1568 года Федор Басманов объявил митрополиту о лишении его сана. Опричники сняли с Филиппа святительское облачение, одели в разодранную монашескую рясу и изгнали из церкви. Святителя поместили под арест в Богоявленский монастырь. Спустя несколько дней святителя Филиппа привезли слушать окончательный приговор, которым его осудили на вечное заключение.

По указанию царя ноги митрополита забиты в деревянные колодки, руки заковали в железные кандалы. По сообщению жития все оковы спали с него чудесным образом о чем доложили царю, который более не решался предавать митрополита новым мучениям. Его посадили в монастыре Николы Старого, затем морили голодом.

Во время новгородского похода в 1569 году царь направил в монастырь к святителю Малюту Скуратова попросить благословения на поход. По сообщению жития 2 января 1570 года Малюта задушил святителя Филиппа. Выйдя из кельи, отправился к настоятелю и стал обвинять его в том, что по недосмотру в келье было так жарко, что святитель умер от угара.

Состоялись спешные похороны и опричник покинул монастырь. В 1591 году по просьбе братии Соловецкого монастыря мощи Филиппа доставлены из Отроча монастыря и захоронены под папертью придела святых Зосимы и Савватия Спасо-Преображенского собора. В конце XVI века составлено первое житие и начинается его местное почитание как святого с днём памяти 9 января.

В 1652 году царь Алексей Михайлович по инициативе Новгородского митрополита Никона и по согласованию с патриархом Иосифом решил перенести мощи святителя в Москву. Мощи 9 июля 1652 года торжественно принесены в Москву и 19 июля положены в серебряную раку в Успенском соборе около иконостаса. Память о митрополите Филиппе II Память совершается: 3 июня - Собор Карельских святых 28 июня переходящая - Собор Новгородских святых 16 июля - Перенесение мощей 19 июля переходящая - Собор Тверских святых 22 августа - Собор Соловецких святых 18 октября - Собор Московских святителей Первая церковь во имя святителя Филиппа была построена в 1677 году в Мещанской слободе на месте встречи царём его мощей.

Изначально постройка была деревянной, в 1691 году церковь перестроили в камне, а в 1777-1788 годы здание было перестроено архитектором Матвеем Казаковым и стало одним из лучших образцов московского классицизма После прославления святителя церкви и часовни в его имя начали строиться в монастырях Филипповская церковь в Валдайском Иверском монастыре, середина XVII века; Филипповская часовня и церковь в Соловецком монастыре, конец XVII века и в различных городах страны. В Москве в 1856 году потомки боярского рода Колычёвых бароны Боде-Колычёвы построили у себя в усадьбе домовую церковь во имя святителя, в которую собрали древние иконы По одной из версий с митрополитом Филиппом связывают появление выражения «Филькина грамота». Литература в романе А.

Митрополит Филипп обличает царя и связывает беды страны с его политикой: «Опустошила русскую землю страшная моровая язва. Кое-кого придавила мысль об обречённости, о близком «конце света». Митрополит Филипп пугает царя, что «по грехом его всё то приключается!

Нагибин Ю. Володихин Д. Святитель показан другом детства царя, который в день своей свадьбы разрешает ему принять монашеский постриг.

Вернувшийся по указанию царя с Соловков Филипп выступает уже как противник Ивана Грозного, попавший под влияние боярского заговора во главе с Ефросиньей Старицкой.

Содержание статьи Причины опричнины События конца 1550 — начала 1560-х годов были тревожным предзнаменованием будущего опричного порядка. Итоги проводимых Иваном IV реформ оказались противоречивыми. Царь увидел угрозу ограничения своей власти в реформах Избранной рады, в связи с этим возникла необходимость укрепления государственного аппарата. Распространённым является мнение, что подобные перемены были вызваны смертью первой супруги царя — царицы Анастасии. В частности, англичанин Джером Горсей, агент «Московской компании» — объединения английских купцов, торговавших с Русским государством, — отмечал в своих записках, что Анастасия «была такой мудрой, добродетельной, благочестивой и влиятельной, что её почитали, любили и боялись все подчинённые. Великий князь был молод и вспыльчив, но она управляла им с удивительной кротостью и умом». Борьба Ивана Грозного с правящей элитой и столкновения с близкими родственниками, начало целой серии опал например, на брата матери царя В. Глинского, князя И.

Бельского, князей Воротынских и других и участившиеся побеги в Литву представителей дворянства явно указывали на то, что царь перешёл от пути поиска компромисса к более радикальному политическому курсу. Немаловажным был и факт осложнения отношений царя с двоюродным братом, старицким князем Владимиром Андреевичем. Когда в 1553 году царь Иван Грозный тяжело заболел, среди правящей элиты возникло предложение рассмотреть в качестве наследника престола двоюродного брата царя, а не его малолетнего сына. Этот эпизод был основанием для недоверия Ивана своему кузену. Как правитель небольшого княжества Владимир Андреевич, конечно, не представлял для царя настоящей опасности; проблема упиралась в отношение знати к вопросу престолонаследия. Недовольные действиями царя бояре и приказные люди могли выдвинуть Владимира как своего претендента на царский престол. В 1564 году покинул пределы Русских земель член Избранной рады, приближённый Ивана IV князь Андрей Курбский, который, узнав о грядущей опале, бежал в Литву. В знаменитой переписке царя с Курбским Иван Грозный указывает на полное согласие, царившее в его взаимоотношениях со знатью. Однако к середине 1564 года дело обстояло несколько сложнее. Всё чаще производились казни представителей знати без суда и следствия, а также ухудшались отношения царя с митрополичьей кафедрой.

Начало 17 века? Царский гонец Константин Поливанов привёз в Москву от царя грамоты, в которых он сообщал, что отказывается от царства и отправляется «вселитися, идеже его, государя, Бог наставит». Исследователи сходятся во мнении, что действия Ивана Грозного никак не связаны с реальным решением отказаться от власти. Это был лишь способ воздействовать на правящую элиту, вынудить её пойти на уступки царю. Претензии Ивана касались действий бояр в период его малолетства, прежде всего, это касалось фактов расхищения казны и перераспределения государевой земли. Царь указывал на то, что бояре, «собрав себе великие богатства», «о всём православном христианстве не хотя радети и от недругов его от Крымского и от Литовского и от Немец не хотя крестьянства обороняти», «сами от служба удалятися и за православных крестиян стояти не похотели». Центральным же пунктом обвинений в сторону боярства были ограничения, чинимые правящей верхушкой царю в деле наказания изменников. Однако царь не просто заявил об оставлении престола, он наложил опалу на всех представителей правящего сословия, фактически отстранив их от власти. Также важным обстоятельством перед введением опричнины было и то, что царя в поездке изначально сопровождало отборное дворянское войско. В этой ситуации боярство едва ли могло решиться на прямое военное сопротивление царю.

На руку Ивану в этом конфликте сыграла непростая международная обстановка, вызванная продолжением Ливонской войны. Всё это в совокупности привело к тому, что в Слободу отправилось большое посольство из Москвы, представители которого после переговоров с Иваном готовы были принять любые условия царя. Наиболее важными из них было признание исключительного права Ивана наказывать изменников, а также введение новой системы государственного управления — опричнины. Сущность опричнины Обращаясь к самому термину «опричнина», стоит заметить, что это понятие в Древней Руси не несло какого-либо негативного оттенка. Все владения князя переходили к его наследникам по мужской линии «опричь» кроме того, что выделялось вдове. Таким образом, слово «опричь», лежащее в основе понятия, буквально означает «кроме». В посланиях Курбского можно найти ещё и термин «кромешники», то есть опричники. Что же составляло суть опричнины? В узком смысле под «опричниной» понимался удел, выделенный Иваном Грозным для самого себя из всей территории государства.

Государь проявил милость — допустил челобитчиков на свои очи и согласился вернуться на царство. Но сбылось предсказанное святителем Макарием: государство разделилось на две части — опричнину и земщину. Слово «опричнина» образовано от древнерусского слова «опричь» «кроме» , В XIII-XV веках так называлась часть удела, выделяемая в особое владение — например, вдове князя. Иван Грозный выделял себе свой собственный удел внутри государства, оставаясь одновременно государем над всей Русью и хозяином своего собственного удела, опричнины. А князей, и дворян, и детей боярских устроить в опричнине и поместья им дать в тех городах, которые в опричнину взяты. А тех вотчинников и помещиков, которым в опричнине не быть, повелел из этих городов вывести и в иных городах им земли дать. Также и в Кремле повелел для двора своего особое место расчищать. И на Посаде московском повелел улицы в опричнину брать: Чертольскую улицу район Пречистенской улицы , да Арбатскую, да половину Никитской, и до Новодевичьего монастыря; да слободы московские себе в опричнину повелел брать. И на тех улицах и слободах повелел жить боярам, и дворянам, и всяким приказным людям, которых государь в опричнину взял; а тех, кого государь в опричнину не взял, повелел с этих улиц переселять на иные. Государство же своё Московское, земщину часть государства, которая не вошла в опричнину , повелел ведать боярам своим: князю Ивану Дмитриевичу Бельскому, да князю Ивану Фёдоровичу Мстиславскому, да иным». В феврале Иван Грозный возвратился в Москву. Вид его был ужасен. По свидетельству очевидцев, за два месяца царь изменился неузнаваемо: у него выпали все волосы на голове и лице. Вернувшись в Москву, начал Иван бороться с изменой боярской — уже не на словах, а на деле. Бояр же, князя Ивана Куракина и князя Дмитрия Немово, повелел в чернецы постричь. У дворян же и детей боярских, на которых опалу положил, имущество себе забрал, а иных сослал в вотчину свою Казань на житьё с жёнами и с детьми». Но это было лишь началом опричного террора, захлестнувшего всю страну. Начались лютые казни, поразившие своей бессмысленной жестокостью современников и потомков. Казалось, царь обезумел. Его жажда абсолютной власти, не ограниченной ни законами, ни какими бы то ни было нравственными нормами, приобретала самые страшные, самые дикие формы. Людей убивали сотнями, а подчас и тысячами, всеми известными изощрённому средневековому уму способами: забивали палками насмерть, резали на части, сжигали, живьём варили в котлах, с живых обдирали кожу, вешали, сажали на кол, травили собаками и медведями. Царь как будто получал сладострастное удовольствие, лично участвуя в казнях и пытках. Мёртвых не разрешали хоронить, и трупы заполоняли Москву и другие города. После одной из казней Иван Грозный повелел разбрасывать головы казнённых по дворам влиятельных бояр, как бы напоминая им, что и их может постичь та же участь. Символом опричного террора в Москве стал Опричный дворец, поставленный по повелению Ивана Грозного вне Кремля, между Арбатской и Никитской улицами, в 1566 году. О том, как он выглядел, рассказывает немецкий авантюрист Генрих Штаден, который жил в те годы в России и состоял в числе опричников Ивана Грозного. Грозный охотно брал на службу иноземцев: не имевшие родственников или друзей среди русских, те могли не испытывать особой жалости и сострадания по отношению к своим жертвам. Великий князь велел разломать дворы многих князей, бояр и торговых людей на запад от Кремля, на самом высоком месте, в расстоянии ружейного выстрела; очистить четырёхугольную площадь и обвести эту площадь стеной; на одну сажень от земли выложить её из тёсаного камня, а ещё на две сажени верх — из обожжённых кирпичей. Наверху стены были сведены остроконечно, без крыши и бойниц; протянулись они приблизительно на 130 саженей в длину и на столько же в ширину; с тремя воротами: одни выходили на восток, другие — на юг, третьи — на север. Северные ворота были обиты жестью.

Однако митрополиту можно пользоваться правом советования с царем и позволено заступаться за опальных. Такое право с основания опричнины было ликвидировано. Филипп принял условия и 25 июля 1566 года был поставлен митрополитом. После избрания Филиппа митрополитом террор немного ослабел, но через несколько месяцев разразился с новой силой. Глава церкви взял под защиту боярина И. Федорова , обвиненного в организации заговора по свержению Ивана IV. Чтобы припугнуть Филиппа, царь вызвал в Александровскую слободу его двоюродного брата Ф. Умного-Колычева, ездившего в Литву с дипломатическим поручением и не сумевшего его выполнить. Выслушав отчет, государь сделал вид, будто остался доволен доводами боярина, одарил его и отправил в Москву. В пути на него напали высланные вперед опричники, отобрали не только подарки, но и одежду. Репрессиям подверглись многие Колычевы, родственники митрополита. В воскресенье 22 марта 1568 года Иван Грозный с опричниками, одетыми в черные ризы и высокие монашеские шапки, с шашками наголо, прибыл в Москву. Государь поехал в Успенский собор на богослужение. По окончании службы царь подошел к Филиппу за благословением. Митрополит не удостоил его вниманием. Еще дважды царь обращался к святителю. Филипп молчал. Службу вел митрополит.

Путин напомнил вторую версию гибели митрополита Филиппа

Опричнина итоги правления Ивана 4. Правление Ивана Грозного опричнина. Опричнина Ивана Грозного кратко. Встреча Патриарха Константинопольского в аэропорту. Митрополит Евгений Екатеринбургский фото. Пасха митрополит екатеринбургского и Верхотурского Евгений. Митрополиты русской православной церкви. Никольский храм Видное.

Митрополит Филипп Колычев при Иване Грозном. Митрополит Филипп отказывается благословить царя Ивана Грозного. Митрополит Филипп при Иване Грозном кратко. Филипп Колычев и Иван Грозный. Митрополит Филипп 1568. Митрополит Филипп выступил против опричнины. Правление Ивана второго Грозного.

Второй период правления Ивана Грозного. Периоды правления Ивана Грозного. Этапы правления Ивана Грозного. Реформа Никона 1653-1655. Реформа Патриарха Никона 1653. Реформа Патриарха Никона 17 века. Причины реформ Патриарха Никона 1653-1655.

Христианские подвиги Патриарха Гермогена. Подвиг Патриарха Гермогена. Подвиги митрополита Филиппа и Гермогена. Гермоген Патриарх Московский. Патриарх Гермоген картина. Геллер Патриарх Иов. Учреждение патриаршества в Московском царстве.

Учреждение патриаршества в России Годунов. Значение учреждения патриаршества в России. Русский митрополит выступивший. Митрополит Корнилий и Путин голубь. Патриарх Zoom конференция. Архиепископ который выступает на России 24. Павел Чистяков «Патриарх Гермоген в темнице» 1860.

Патриарх Гермоген в Смутное время. Чистяков Патриарх Гермоген. Патриарх Гермоген против Поляков.

После избрания Филиппа митрополитом террор немного ослабел, но через несколько месяцев разразился с новой силой. Глава церкви взял под защиту боярина И. Федорова, обвиненного в организации заговора по свержению Ивана IV. Чтобы припугнуть Филиппа, царь вызвал в Александровскую слободу его двоюродного брата Ф. Умного-Колычева, ездившего в Литву с дипломатическим поручением и не сумевшего его выполнить.

Выслушав отчет, государь сделал вид, будто остался доволен доводами боярина, одарил его и отправил в Москву. В пути на него напали высланные вперед опричники, отобрали не только подарки, но и одежду. Репрессиям подверглись многие Колычевы, родственники митрополита. В воскресенье 22 марта 1568 года Иван Грозный с опричниками, одетыми в черные ризы и высокие монашеские шапки, с шашками наголо, прибыл в Москву. По окончании службы царь подошел к Филиппу за благословением. Митрополит не удостоил его вниманием. Еще дважды царь обращался к святителю. Филипп молчал.

Службу вел митрополит. Еще на Стоглавом соборе осуждено было носить на голове небольшую шапочку тафью во время богослужения как чуждый православию обычай. Филипп увидел на одном из опричников тафью и сделал ему строгий выговор. Царь воспринял это как вызов и тут же со своим окружением удалился. После этого случая Иван Грозный уехал в Александровскую слободу. Филипп покинул митрополичий двор, перейдя жить в монастырь.

Кем спровоцирован и для чего?

И кто был заинтересован в убийстве Филиппа? Задаем традиционный вопрос: кому выгодно? Вот здесь мы переходим ко второму обстоятельству, связанному с взаимоотношениями между государем и митрополитом Филиппом. Существовала группа людей, кому смерть митрополита Филиппа была выгодна и необходима. Главным из них был архиепископ Новгородский Пимен, мечтавший занять место Филиппа. Большую роль сыграл царский духовник Евстафий, который, видя добрые отношения Государя и первосвятителя, боялся потерять расположение Царя. Среди заговорщиков были также Пафнутий — епископ Суздальский и Филофей Рязанский.

Тактика интриги группы заговорщиков, стремящихся к власти и влиянию, была проста: лгать Царю про митрополита, а святителю клеветать на Царя. При этом главным было не допустить, чтобы недоразумение разрешилось при личной встрече. Кроме того, надо было найти предлог для удаления святителя Филиппа. Время шло, и злые семена лжи давали первые всходы. Царю удалось было внушить, что Филипп, вопреки обещанию, стремится вмешиваться в государевы дела. Чтобы найти лжесвидетелей для суда над Филиппом, отправились в Соловецкий монастырь, где Филипп ранее был игуменом. За лжесвидетельство новому игумену Паисию пообещали епископскую кафедру.

Обвинения вы-двигались смутные и запутанные, и так как никакой серьезной провинности найти не смогли, то предъявили обвинения, касавшиеся жизни Филиппа еще в монастыре. Суд, возможно, сбил Царя с толку, митрополит с кафедры был сведен и отправлен на покой со щедрым содержанием - намека на «смертельный» гнев государя не просматривается ни в одном источнике. Но в 1569 году во время опричного похода на Новгород, опальный митрополит стал опасен - не для Царя, конечно, а для того же архиепископа Пимена, уже подписавшего грамоту вместе с другими заговорщиками о передаче Новгорода под власть короля Сигизмунда. В ходе расследования, которое должно было вот-вот начаться, могли вскрыться связи Пимена с московской боярской группой, поддерживающей «ересь жидовствующих» и замешанных в заговоре. С помощью именно этих лиц Филипп был лишен митрополии.

Монастырь стал одним из самых богатых и известных в России, куда стекались тысячи паломников. Филипп обладал суровым характером, непреклонностью, самостоятельным взглядом на происходящие события. Его поддерживали многочисленные родственники, которые были и в опричнине, и в земщине. Филипп публично потребовал, чтобы Грозный «оставил опричнину» и соединил воедино две части страны — опричнину и земщину.

В ходе долгих переговоров царь пытался доказать, что опричнина — это его личное и семейное дело, и митрополиту не следует вмешиваться в царские дела. Однако митрополиту можно пользоваться правом советования с царем и позволено заступаться за опальных. Такое право с основания опричнины было ликвидировано. Филипп принял условия и 25 июля 1566 года был поставлен митрополитом. После избрания Филиппа митрополитом террор немного ослабел, но через несколько месяцев разразился с новой силой. Глава церкви взял под защиту боярина И. Федорова, обвиненного в организации заговора по свержению Ивана IV. Чтобы припугнуть Филиппа, царь вызвал в Александровскую слободу его двоюродного брата Ф. Умного-Колычева, ездившего в Литву с дипломатическим поручением и не сумевшего его выполнить.

Новости филипп колычев при иване грозном